Пиар и его команда: достижения Сергея Шойгу на посту министра обороны

Руководитель военного ведомства дал первое интервью за семь лет пребывания в должности

Министр обороны Сергей Шойгу дал первое интервью за время пребывания в должности – диалог с руководителем военного ведомства был опубликован в "Московском Комсомольце". В какой-то мере интервью можно считать итоговым: во всяком случае, семь лет – достаточный срок для того, чтобы поговорить о результатах. "Известия" проанализировали интервью министра обороны и его достижения на посту.

Спасение армии

Лейтмотивом интервью, вынесенным в заголовок, стал вывод Вооруженных сил России из системного кризиса, в котором они находились к моменту прихода Сергея Шойгу на должность главы военного ведомства осенью 2012 года. Внезапные проверки боевой готовности Вооруженных сил, рост объемов закупок техники и вооружения и ряд других позитивных изменений, безусловно, являются заслугой действующего военного руководства, однако связывать процесс восстановления армии с назначением на должность Сергея Шойгу вряд ли корректно. В частности это касается процесса гуманизации военной службы, имея в виду в первую очередь призывников. Процесс облегчения "тягот и лишений", заключавшийся, в числе прочего, в улучшении условий быта, освобождения солдат от хозяйственных работ, реорганизации системы питания в войсках и ряде других нововведений начался при предшественнике Шойгу - Анатолии Сердюкове, с пребыванием которого в должности в первую очередь связывают именно изменение условий службы.

Тогда же, в период 2009-12 годов начался и процесс перевооружения армии, имея в виду в том числе заключение крупных контрактов на поставку вооружений и военной техники. Учитывая длинный цикл исполнения большинства этих контрактов, их исполнение, естественно, пришлось главным образом на период министерства Сергея Шойгу.

При Анатолии Сердюкове были приняты и ключевые решения относительно изменения структуры вооруженных сил и управления ими, включая создание объединенных стратегических командований, переход на бригадную организацию сухопутных войск, реформирование структуры ВВС, и так далее. Часть этих решений была отменена – так, ВВС, включенные в состав нового вида вооруженных сил – ВКС – вернулись к традиционной полковой организации, часть скорректирована – некоторые бригады сухопутных войск были вновь развернуты в дивизии, что в принципе является нормальным процессом корректировки реформ.

В целом к тому моменту, когда российским вооруженным силам пришлось вновь выполнять боевые задачи – будь то в 2014 году в Крыму или с осени 2015 – в Сирии, процесс реформ уже был развернут и длился несколько лет. Это, собственно, и стало условием успеха – разваленные и небоеготовые вооруженные силы невозможно было бы восстановить до нужной степени ни за полтора года (с осени 2012 по февраль 2014) ни за три (осень 2015). Сам факт отмеченного в интервью успешного выполнения боевых задач в сложных условиях сирийской кампании говорит о запуске процесса "спасения армии" задолго до назначения Сергея Шойгу.

Общение без общения

О разнице и схожести подходов к решению военных вопросов при Анатолии Сердюкове и Сергее Шойгу можно спорить, тем более, что тут куда большее значение имеют фигуры начальников Генштаба - Юрия Балуевского, Николая Макарова, Валерия Герасимова. В публичной сфере весьма любопытной выглядит разница подходов к общению военного ведомства с гражданами, в том числе и через прессу.

В этой области политика действующего министра обороны вызывает двойственное ощущение. С одной стороны, Сергей Шойгу традиционно относится к "тефлоновым" министрам – слухи о злоупотреблениях в возглавляемых им ведомствах никогда не портили его личную репутацию, во всяком случае, в общественном мнении. С другой, военное ведомство практически отказалось от формата диалога, перейдя в основном к пропагандистским формам информационной активности.

Если пытаться анализировать активность военного ведомства, опираясь на его публичную информационную рассылку, то может сложиться впечатление о том, что основным содержанием деятельности Вооруженных сил является проведение военно-патриотических и военно-спортивных мероприятий. Допуск прессы на военные объекты, учения и маневры был серьезно пересмотрен в сторону уменьшения пула и его лоялизации – в отличие от периода 2007-12 годов, когда в этот пул входили и представители СМИ, которые принято относить к оппозиционным.

Серьезное место в информационном поле заняли такие объекты, как парк "Патриот", построенный в Подмосковье, а затем получивший филиалы по всей стране, детско-юношеская военно-патриотическая организация "Юнармия" и, конечно же, главный храм Вооруженных сил. Удельный вес новостей, касающихся парка "Патриот" с его филиалами, и организации "Юнармия" в целом весьма заметен в общем информационном массиве, что вызывает иной раз недоумение относительно функций департамента информации и массовых коммуникаций Минобороны. Релизы, формально не относящиеся к этим категориям, так же не радуют информативностью, за редкими исключениями отделываясь сообщениями об успешном выполнении задач и реализации поставленных планов без каких-либо деталей.

На этом фоне фактически свернута экспертно-аналитическая функция информационной работы – в частности, военное ведомство так и не решилось на издание российской версии "Белой книги по вопросам обороны" - международного формата справочно-аналитического материала, более или менее подробно раскрывающего доктринальные положения, планы военного строительства и перспективы развития Вооруженных сил. В условиях резкого падения качества коммуникации между Россией и НАТО такой формат активности мог бы оказаться полезным с точки зрения повышения транспарентности, однако, видимо, был сочтен нецелесообразным. Нужно отметить при этом, что изданием "белых книг" не пренебрегают даже в весьма закрытом в военно-информационном плане Китае. Подобная разница в подходе периодически заставляет думать, что российскому военному ведомству либо нечего сказать в подобной работе, либо не хватает людей, способных ее выполнить и довести до издания.

Заметно деградировал бывший исходно весьма перспективным формат московской конференции по международной безопасности, информационный вес и представительность которой резко сократились по сравнению с первым форумом 2012 года. Отчасти причина кроется "на той стороне" - высокопоставленные представители США и стран НАТО перестали ездить на конференцию в Москву после событий 2014 года, однако частота проведения и формат форума привели к падению репутации мероприятия и в экспертном сообществе. При ином подходе конференция могла бы остаться инструментом доведения взглядов на ключевые проблемы военной безопасности до любой аудитории, включая самую высокопоставленную – нет сомнений, что следить за происходящим в Москве на западе продолжают, несмотря на понижение уровня представительства на форуме.

То же самое касается выставки "Армия", ради которой в свое время был ликвидирован крупнейший региональный военно-технический форум RAE в Нижнем Тагиле, завоевавший к тому времени серьезный авторитет, и едва не уничтожен Московский международный авиасалон в Жуковском, который так же хотели перенести в парк "Патриот". "Армия" по сути используется военным ведомством как инструмент пропаганды своих усилий по переоснащению войск техникой и вооружением, при этом проводится ежегодно, в отличие от общепринятого формата проведения военных выставок раз в два года. Помимо всего прочего это вредит и собственно пропагандистским задачам – выкатывать новинки каждый год куда сложнее, чем с двухлетним перерывом.

В сочетании с резким ужесточением режима распространения информации о деятельности Вооруженных сил в целом, этот подход дал результат, фактически убрав дискуссию о состоянии военной машины страны из общественного пространства.

Можно констатировать, что главная задача информационного обеспечения военного ведомства успешно решена: в обществе и ключевых СМИ фактически не осталось организованной информационной оппозиции действующему руководству военного ведомства, с которой требовалось бы дискутировать и которую нужно было бы в принципе принимать в расчет. Информационный консенсус сошелся на том, что задачи, поставленные перед Минобороны руководством страны выполняются точно и в срок, а отдельные инциденты не имеют значения. Что на самом деле происходит в вооруженных силах, узнать трудно - новостная рассылка с релизами о спартакиадах и поисковых экспедициях не слишком информативна, а способы получения действительной информации – не очень законны.

Илья Крамник

Права на данный материал принадлежат Известия.ru

Материал размещён правообладателем в открытом доступе

Источник

Gur Khan: ох и не везет нам с министрами обороны. Один был "табуреткиным", другой - "пиарщиком"... Да собственно не только с министрами не везет... :(

Ну и вот прекрасный комментарий от АТК Ватфор: 

 Сегодня в «Известиях» появилась статья военного эксперта Ильи Крамника «Пиар и его команда: достижения Сергея Шойгу на посту министра обороны», комментирующая недавнее интервью министра обороны России в «Московском комсомольце» и, в частности, критикующая падение качества коммуникации российского военного ведомства наружу. Появилась и спустя несколько часов была удалена. Так как, по словам автора, у выпускающего редактора не было вопросов к содержанию, всё указывает на то, что в оборонном ведомстве кто-то оскорбился и попросил издание извиниться.

Ватфор этим, мягко говоря, крайне огорчён. Реакция на критику путём её удаления с глаз долой видится симптомом «бронзовения» потерпевших, неспособностью адекватно реагировать на обратную связь и в целом какой-то мелочной обидчивостью. Сам Илья прокомментировал ситуацию словами «Огорчает подтверждение тезисов статьи», что совпадает с впечатлением Ватфора. В свою очередь Ватфор огорчает скопление бесплатных защитников чести мундира на разных площадках, чьи аргументы, в целом, сводятся к «начальство лучше знает!» и «это обман, чтобы набрать классы!»

О самой проблеме, указанной в статье, Ватфор пишет не первый раз. Пиар в МО, похоже, свёлся к бесконечному потоку позитивных новостей. А скупые пресс-релизы о негативных событиях становятся всё скупее, не говоря уже о том, что некоторые из этих событий вообще начали секретиться, подобно недавней гибели военнослужащих в Сирии, чего давно не было. Считаем должным напомнить, что армия это кроме всего прочего и государственный институт, подотчётный гражданам страны. Конечно, невозможно отказаться от секретности, но постепенное закрывание и в лучшие времена не особо открытой для посторонних структуры от вопросов «а как у вас, собственно, дела?» со стороны в том числе налогоплательщиков как-то не радует.

Сама статья в фейсбуке у автора: https://www.facebook.com/i.kramnik/posts/2371375439597846