Юрий Мацарский беседует в Острогожске с заболевшими срочниками, их командирами, врачами и жителями города
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
Для 30-тысячного Острогожска автомобильная бригада номер
20115 – почти градообразующее предприятие. Значительная часть населения
города так или иначе живет за счет части, прославившейся на всю страну
рекордным числом заболевших пневмонией солдат.
— Хлопцы, хата
не нужна? Здесь, рядом с частью совсем, — острогожские старушки
выискивают в центре города неместных, зная, что подавляющее число
приезжих — родственники, друзья и подруги солдат. — Я, если надо, и
подворотник подошью солдатику, и форму отстираю — все, с житьем, 700
рублей за сутки. А если хворый служивый, отвар заварю лечебный. Только
заселяйтесь.
Крупных производств в городе нет, Острогожск,
похоже, живет исключительно за счет сферы услуг. Две центральные улицы,
застроенные, как и остальная часть города, двух-трехэтажными
оштукатуренными домами, пестрят вывесками одежных ателье и салонов
дамского белья. Но на рабочей неделе они практически пустуют. Выручку
магазины делают в пятницу-субботу, когда в Острогожск со всей
Центральной России стягиваются невесты солдат-автомобилистов,
принаряжающиеся перед свиданием с любимым. Похожая ситуация и с местными
кафе. С понедельника по четверг клиент здесь редкий гость, а вот
начиная с вечера пятницы свободного столика не найти. Поэтому каждая
нештатная ситуация в части оборачивается локальным кризисом для
экономики городка.
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
— Стою здесь полдня, замерзла — ног не чую, а
командование, оказывается, карантин объявило, увольнительные отменены, —
жалуется в последнюю пятницу сентября одна из дежурящих у ворот части
бабушек-арендодателей. — Без заработка, стало быть.
При этом дежурные по контрольно-пропускному пункту про карантин ничего не знают, но на территорию части чужих не пускают.
—
Все командование на обеде, не имею права без приказа пускать
посторонних, — старший прапорщик с лакированной кобурой на боку,
охраняющий центральный вход в часть, запирает остекленные створки на
засов и, ухмыляясь, добавляет уже через закрытую дверь. — И вообще, они
через другой КПП ходят.
На других КПП, где службу несут
исключительно призывники, в диалог не вступают вовсе. Солдаты просто
прячутся за воротами. Звонок в кабинет командира ситуацию проясняет
ненамного.
— Командир части на месте отсутствует. Нет, я не
могу подтвердить информацию о том, что он отправлен в отпуск по
распоряжению вышестоящего командования. Да, в части карантин. В
увольнения никто не ходит, покидать пределы части в принципе запрещено, —
докладывает не представившийся обладатель отрывистого офицерского
голоса в то время, как из ворот бригады строевым шагом выходит с десяток
бойцов с лопатами на плечах. – Из-за карантина также запрещено
посещение части посторонними.
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
Объявленный командным голосом карантин нарушается не
только бойцами с лопатами — на полигоне, расположенном за пределами
части в общедоступной части города, вовсю идет обучение военных
автомобилистов управлению тяжелыми армейскими тягачами. Кроме того,
несколько рядовых и сержантов в сопровождении старшего лейтенанта
усаживаются в маршрутное такси на остановке возле КПП.
Причем
на виду только нарушения, допущенные по приказу офицеров. А забор,
которым бригада обнесена, испещрен ходами, пролезть через которые
способен даже упитанный воин. У одного из этих лазов вечером в пятницу
встречаем рядового, отправившегося в самоволку. Одет в гражданское,
уставная стрижка спрятана под капюшоном куртки-дождевика. Военная форма
аккуратно уложена в непрозрачный пакет. Именно эту форму боец, просивший
называть его рядовым Ивановым, винит в эпидемии пневмонии.
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
— Это же дрянной мешок с воздухом, — «рядовой Иванов»
достает из пакета пухлый синтетический бушлат, разукрашенный угловатым
пиксельным камуфляжем, — тепло не держит вообще, а влагу впитывает дай
боже, сутками не высыхает. Все заболевшие в такой форме ходили. Те, кто
старую донашивает, — не кашляют даже.
По словам «самоходчика»,
пневмония пришла в часть с сентябрьскими дождями. К середине месяца в
бригадном лазарете и в госпитале в Воронеже с воспалением легких лежало
человек сорок. 18 сентября один из них умер.
— Только после
этого командиры зашевелились. Тем более что летом еще один боец помер.
От менингита. И его, и тех, что с пневмонией, лечили этим…
парацетамолом. Вот и сгорели пацаны.
Под «зашевелились»
рядовой подразумевает отправку больных в госпиталь. По его словам, всех
тяжелых уже вывезли из бригады в Воронеж и Курск — за сто и двести
километров от части. Ближе госпиталей нет. А объявленный в день его
самоволки карантин «рядовой Иванов» объясняет желанием командования
максимально обезопасить себя от московских журналистов и их неудобных
вопросов.
— Часть у нас строгая. Что не предусмотрено уставом —
реально запрещено. У ребят даже мобильников нет. Их ротные отнимают и
выдают только на увольнительные. Поэтому о том, что происходит в части,
родственники, а тем более журналисты знают по слухам, — говорит, сидя на
больничной койке, рядовой Алексей Щеголев, которого журналисты
«Известий» нашли в воронежском госпитале. — На деле больных уже столько,
что часть готовят к расформированию. Это, конечно, тоже пока только
слухи, но ни одного бойца нового призыва в части нет — это факт.
Алексей говорит, что попал в госпиталь, пойдя наперекор командирам.
—
Младший сержант Литвинов не пускал меня в лазарет, хотя мне больно
было, дышать тяжело, — рядовой гладит себя по впалой груди. — Грозил,
что посадит меня за отлынивание от службы путем симуляции болезни. Но я
все равно пошел. А на Литвинова докладную написал. В части теперь
расследование, мне майор уже несколько раз звонил, уточнял мою историю,
здоровьем интересовался.
Пока рядовой Щеголев проходит
лечебные процедуры в Воронеже, в Острогожской бригаде карантин, к
радости владельцев квартир и хозяев кафе, отменяют. В первой половине
дня охраняемые старшим прапорщиком двери открываются для родственников
солдат. Выходя, они делятся информацией, полученной от своих сыновей и
братьев:
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
— Пятьсот человек по госпиталям из бригады. Все с
пневмонией. Все из-за формы этой, будь она неладна, продувается всеми
ветрами. Ровно как голый в ней, спасибо Юдашкину. Он поди на пару вилл
заработал себе, продав это фуфло армии. А на пацанов наших плевать.
По информации Воронежского областного отделения Союза солдатских матерей, форма у служащих бригады даже не от Юдашкина.
—
По нашим данным, одежда для бригады пошита в Китае из какого-то
некачественного материала и неясно, каким образом она оказалась в
Острогожске, — сообщила активистка областного отделения Союза солдатских
матерей Галина Шатунова, не сообщив, впрочем, откуда у нее эта
информация.
— Да вроде никакой не Китай, отечественное фуфло, —
не соглашается с солдатскими матерями ушедший в субботнюю
увольнительную рядовой Евгений. — Холодное жутко. В этом наряде
пневмония гарантирована даже в жару. Пот впитывает, мокнет. Попал на
сквозняк — все, ложись под капельницу. Только, ради бога, офицеров наших
не ругайте, это ж не они нас в эти клоунские камуфляжи нарядили. Они
мужики по большей части толковые.
фото: Александр Мельников/ИЗВЕСТИЯ
Толковые мужики-офицеры в это время объясняли родителям отправляющихся на выходные солдат:
— Каждый час горячим поите, витамины купите и лук с чесноком. А то, слышали, пневмония у нас тут, надо организм укреплять.
Gur Khan: В одном их номеров журнала "Техника и вооружение", кажется в статье, касающейся модернизации танков Т-72, я уже затрагивал вопрос о том, что наша новая форма от кутюрье Юдашкина, кроме как внешней "красявости" не несет за собой ничего. Оказывается что таки несет... - вред здоровью, и не просто вред, но и прямую опасность! Мои друзья-журналисты, вернувшиеся с недавних учений "Центр-2011" в Чебаркуле "в стихах и красках" рассказывали о том, что русские солдаты и офицеры, в условиях промозглой уральской осени, оказались все сплошь больны простудными заболеваниями. Униформа от "Юдашкина и Ко" не спасала от ветра и потери тепла, насквозь промокала. Изготовленная из синтетики она прогорала при попытках сушки на открытом огне. Упаси Боже оказаться облаченным в такой "от кутюр" в горящей машине...