Дыра в кармане пехотинца.

Из не опубликованного в СМИ...

Пехота, наверное, это самый древний род войск. С первобытной древности люди выходили на бой померятся силой. В ход шли камни, палки, а позже топоры, мечи, штыки, ружья и винтовки. До сих пор в представлении обывателя, пехотинец бегает с автоматом и штык-ножом. На самом деле современная пехота - это моторизированные, оснащенные самыми современными системами оружия и защиты войска. Войска, главенствующие на поле боя. Ведь до сих пор считается что, территория не является контролируемой, пока на нее не ступит своим сапогом солдат. 

В этом ему конечно же помогает техника. В августе 1914 года, германская армия пыталась совершить свой первый блиц-криг, совершая почти беспрепятственный марш на столицу Франции. Тогда положение спасли 600 парижских такси, в кратчайшие сроки перебросившие пехотные части для отражения удара. Однако, до возникновения современной мотопехоты было еще долго. Противоборствующие армии увязли в грязи «позиционного тупика», выход из которого наметился только с появлением новых бронированных машин на гусеницах – танках. Однако, наши союзники по Антанте очень быстро убедились, что танки сами по себе не играют значительной роли. Они остаются бесполезными и являются крайне уязвимыми в том случае, если их не поддерживает пехота. С целью уравнять подвижность и защищенность танков и пехоты уже тогда военные задумались о необходимости разработки специализированных машин – бронированных транспортеров пехоты. В годы Второй Мировой войны, бронетранспортеры очень широко применялись немецкой и американской армиями. Красная Армия в те годы испытывала большой дефицит в средствах механизации. Промышленность СССР едва справлялась с потребностями фронта в танках и автомобилях. Помощь заокеанского союзника в рамках ленд-лиза почти не решала этой проблемы. Но «голь на выдумки хитра», и в результате русский солдат изобрел новый тактический прием – танковый десант. Солдаты шли в бой прямо на броне танков, спрыгивая прямо в фашистские окопы на головы оккупантов. Так, на броне танков мы и дошли до Берлина. Бывшие союзники смекнули, что справится с русским солдатом на танке можно только массированно применяя ядерные бомбардировки. Вспышка, ударная волна и радиация аннигилировали все живое, не укрытое броней. На помощь пехоте пришли конструкторы, предложившие армии машины, способные двигаться следом за танками не отставая, не боящиеся ядерных грибов, перевозящие отделение солдат и при этом, каждый солдат, не покидая укрытие из брони мог поливать свинцом врага из штатных автоматов и пулеметов. Такие машины стали называться БМП – боевыми машинами пехоты, а СССР получил приоритет в создании нового класса боевых машин. Советские БМП стали массовыми машинами, поставлявшимися всем дружественным странам. БМП-1 и БМП-2 отметились практически во всех конфликтах современности и продолжают воевать до сих пор. А вот появившейся на излете 1980-х годов БМП-3 не повезло. Коллапс Советского Союза разом перечеркнул все планы по перевооружению армии. Зато все прелести новой БМП быстро смогли разглядеть арабы. Как результат – сейчас БМП-3 в армии Объединенных Арабских Эмиратов, этих машин больше чем в Армии России. А ведь кроме ОАЭ, БМП-3 поставлялась еще десятку стран. Одну машину, так сказать, «для опытов», приобрели даже Соединенные Штаты, выкупив ее по дешевке на Украине.

Однако, времена меняются. России что бы выжить и не стать сырьевым придатком Запада, нужно быть сильной державой. Сильной в прямом смысле. От этого сейчас столь велико внимание к нашим вооруженным силам и в особенности Сухопутным войскам. Ведь ясно, что случись какая заварушка, воевать нам придется не в морях и океанах, а прежде всего на суше. На современном этапе, от армии требуется высокая мобильность и подвижность. Эти требования определяются характером угроз, которые исходят прежде всего от «неожиданно» вспыхивающих «цветных» революций, порождающих волны террористических атак. Программа перевооружения предусматривает оснащение Сухопутных войск новейшими образцами техники. В разработке находятся сразу три унифицированных боевых платформы: средняя колесная, средняя и тяжелая гусеничная, несколько серий автомобилей повышенной защищенностью. В опытную эксплуатацию уже поступают танк Т-14 и тяжелая БМП Т-15 на платформе «Армата». На подходе гусеничные БМП и БТР «Курганец», а также колесные машины этих классов, известные под шифром «Бумеранг». Сразу два автоконцерна трудятся над созданием тяжелых бронеавтомобилей «Тайфун». Создан и поступает в войска легкий броневик «Тигр».

В идеологию новой техники для российских Сухопутных войск закладывается принцип обеспечения максимальной защиты и выживаемости экипажей. Как уверяют военные и разработчики, новые машины будут способны ставить помехи системам наведения противника, отводить в сторону или даже уничтожать на подлете вражеские атакующие боеприпасы. Но даже если каким-то чудом, снаряд пройдет через этот заслон, ему будет противостоять новая броня, о свойствах и характеристиках которой, знающие люди по понятным причинам предпочитают умалчивать. Да и сами боевые машины скомпонованы так, чтобы исключить в случае поражения потери среди экипажа. Уходит в прошлое была теснота боевых отделений – огромное внимание уделяется эргономике и системам обеспечения жизнедеятельности. В новых российских танках и БМП можно будет не только успешно воевать, но и как уверяют военные, даже безвылазно жить в течении трех суток! «Картина маслом»…

Реалии же, не такие уж и «масленые». За всю эту мощь, безопасность и комфорт, нашему налогоплательщику придется изрядно раскошелиться. Новая техника получается очень дорогой. И тут не в жадности производителей дело. Дороговизна качественно новой боевой техники — это объективный факт, от которого не уйти и не обойти. От того в кремлевских коридорах разворачивается «своя» война. Битва между Минобороной и Минфином за гособоронзаказ. От того, на сколько полно будет профинансировано перевооружение армии будет зависеть ближайшее будущее России.  Практически все предыдущие программы перевооружения потерпели фиаско из-за нехватки финансирования. Привело это к довольно печальным результатам. Принуждение Грузии к миру с Южной Осетии в 2008 году далось нашей армии невероятным напряжением ресурсов. Большая часть подразделений оказалась полностью не боеготовой, не смотря на заявления о проводившихся реформах. Всякий раз, когда в тиши пыльных кабинетов верх одерживают «экономисты», русский солдат начинает расплачиваться своей кровью. И предпосылки к очередному фиаско уже есть. Простой пример: на тяжелой платформе «Армата», планировалось создать около 30 образцов различной современной техники. Реально заказаны и финансируются только три: танк, БМП и ремонтный тягач. Разработчик уговаривает Минобороны в том, что армии нужны не только танки и БМП, а новые современные командно-штабные машины, машины управления, санитарный транспорт переднего края, различные машины огневой поддержки. И вроде бы у военных есть понимание в необходимости всего этого. Ну в конце концов, какой вояка откажется от новых «игрушек-стрелялок»? Однако заказа на опережающие разработки нет, ибо нет никаких гарантий финансирования этих работ. Точно такая же ситуация и с платформами средней весовой категории. Для экономии средств заказываются разработки на устаревающих шасси. Так для военных инженеров заказывается универсальная инженерная машина-путепрокладчик на базе Т-72/Т-90, а для медиков – санитарная машина на базе БМП-3, не отличающейся толстой броней. Таким образом, мы наблюдаем искусственное сдерживание развития и перевооружения. В 30-х годах прошлого века, такие действия назывались бы одним, но емким словом: «вредительство».  Вывод то напрашивается один – финансирование ГПВ должно быть защищенной статьей бюджета. В конце концов, мы должны защитить наших защитников от произвола чиновников финансово-экономического блока, не способных обеспечить доходы бюджета, хорошо умеющих делать только две вещи: резать и пилить.