ВАГОНСКИЕ БАЙКИ_2

О РОЛИ СПИРТА В РАЗВИТИИ СОВЕТСКОЙ КОСМОНАВТИКИ

Сергей УСТЬЯНЦЕВ, научный редактор управления по связям с общественностью и органами власти ОАО «НПК «УРАЛВАГОНЗАВОД», г.Нижний Тагил.
Журнал «ВЕСИ» №3 / 2011г С.61-62.

    Сегодня уже мало кто помнит, что первые серийные ракеты дальнего действия — немецкие ФАУ-2 — летали на этиловом спирту. Нефти и нефтепродуктов у третьего рейха вечно не хватало, а спирт можно было гнать в любой деревне из чего угодно — турнепса, зерна или просто картофельных очисток. Технических проблем у первенца мирового ракетостроения обнаружилось великое множество, но вот топливо никаких вопросов не вызывало. Может быть, потому, что составлявшим боевые ракетные расчёты спесивым и чопорным воинам СС пить спирт как-то не приходило в голову.
     После войны немецкие ракеты и многие ракетчики в качестве трофеев попали в СССР. Вскоре же на вооружение Советской Армии поступила баллистическая ракета Р-1, мало чем отличавшаяся от ФАУ-2. Кстати, собирали Р-1 на Урале, в городе оружейников Златоусте. На немецкой технологической основе команда под руководством С.П.Королёва построила несколько уже собственных ракет. Они не слишком порадовали своих создателей и запланированной дальности не достигли. Никто и никогда этого не смог доказать, но создаётся стойкое впечатление, что спирт усиленно «испарялся» прямо в системе заправки, так что в полёт изделия отправлялись с неполными баками. И только заменив в ракете Р-7 спирт на малосъедобный керосин, королёвцы добились настоящего успеха и отправили в космос первый спутник.

Стартовый комплекс ракетоносителя Р-7 "Восток" 
с системами заправки криогенными компонентами

     Впрочем, роль спирта в освоении космоса на этом не была исчерпана. Боевая баллистическая и тем более космическая ракета большую часть своего пути проходит в безвоздушном пространстве. Значит, помимо топлива для движения требуется окислитель в виде жидкого кислорода. Выпуск суперохлаждённой «криогенной» жидкости в СССР освоили задолго до Отечественной войны, однако средств для перевозки и хранения тысяч тонн опасного груза не было. Трофейных немецких кислородных цистерн было мало, да и снашивались они быстро.
     Сборку кислородных цистерн во второй половине 1940-х гг. пробовали наладить на судостроительном заводе имени Ильича, что в Мариуполе. Однако планы строительства океанского флота заставили свернуть непрофильный бизнес. Вагоностроительный завод на Алтае не подошёл из-за слабой оснащённости. И тогда кто-то мудрый предложил передать кислородную задачку Уралвагонзаводу. Танки с их сложнейшей топливной системой делают, вагоны — тоже, так что и с кислородной цистерной справятся.
     Разумеется, уралвагонзаводцы справились. Но если технические проблемы решались одна за другой, то некоторые социальные последствия оказались трудно устранимыми. Самая важная часть кислородной цистерны - котёл - сваривалась из толстых листов алюминиевого сплава. В ходе резки и обработки на различных станках эти листы многократно встречались с машинным маслом, охлаждающей эмульсией и просто мазутом. Заливать после этого жидкий кислород было смертельно опасно: любая капля горючего вещества тут же превращалась в мощнейшую взрывчатку, готовую даже при слабом ударе - например, на рельсовом стыке - разнести и цистерну, и всё вокруг. По-этому готовые котлы приходилось многократно чистить и промывать - и мыльными растворами, и просто горячей водой. Тем не менее должной чистоты обычная процедура не гарантировала. Требовалась специальная жидкость, отвечающая двум обязательным условиям:
-    идеальное растворение любых углеводородов;
-    полное и быстрое испарение остатков после слива из котла основной части моющего вещества.
     Таковая жидкость в арсенале химиков имелась. Разумеется, это этиловый спирт, причём самой лучшей очистки. Ведь придающие самогону характерный цвет и аромат сивушные масла испарялись медленно и плохо.
      Делать нечего, в техпроцесс очистки котлов пришлось ввести двойную обработку спиртом. На УВЗ потянулись целые составы с веселящей жидкостью. А заводской народ, естественно, немедленно приступил к употреблению отработанного материала по прямому назначению, благо пара блёсток масла на ведро напитка никого не пугала.
      С распитием на рабочих местах справиться в целом удалось - в криогенных цехах всегда хватало контролёров в погонах и без оных. Однако с выносом спирта домой охрана некоторое время ничего поделать не могла. На проходных перехватывали лишь самых глупых и нерасторопных. Попытки утилизировать спирт в других заводских производствах привели лишь к увеличению числа посвящённых потребителей. По слухам, спирт даже начинали сливать в канализацию, однако технически развитый народ тут же отсоединил нужные точки от фановой системы и приладил к ним баки-накопители.
     Трудно сказать, сколько бы ещё продолжалось соревнование несунов и правоохранителей, если бы в дело не вмешалась высшая сила в виде директора завода И.В.Окунева. Однажды он отправился по служебным делам как раз в сторону криогенных цехов. День был ясный и солнечный, погода радовала, и директор решил пройтись пешком — с внешней стороны заводской ограды. Где-то близко к цели путешествия из-за забора раздался таинственный мужской голос: «Иван, это ты?».    

Генеральный директор "Уралвагонзавода"
               Иван Васильевич Окунев

Отказываться от своего имени Окунев не стал и подтвердил, что он действительно Иван. В ответ прозвучало радостное: «Лови!». И в руки директора приземлилась увесистая многолитровая бутыль со спиртом. И.В.Окуневу пришлось изменить маршрут и вместе с нечаянной добычей отправиться в кабинет начальника военизированной охраны. Свидетелей разговора двух больших руководителей не было, но экспрессию представить можно.
В итоге заводской периметр стал напоминать государственную границу, а вынос и «выброс» спирта свёлся к несущественному минимуму. Однако и народ пошёл на крайние меры. В конце рабочего дня, подойдя на строго рассчитанное расстояние к проходной и организовав локальное укрытие, выпивохи споро и без закуски заливали в себя стаканчик-другой спирта. Затем на своих ногах и в своём разуме быстро пересекали проходную и ещё сотню-другую метров. После чего погружались в блаженный алкогольный сон - но уже вне завода, что неподсудно.
        Надо сказать, что И.В.Окунев отличался не только суровым характером, но и немалой житейской мудростью, Он сразу понял, что одними карательными мерами с любителями халявного спирта не справиться. Директор добился включения в план работ одного страшно секретного химического института создание несъедобной жидкости - заменителя спирта для финальной очистки криогенных котлов. Институт был действительно могучим и за годы сотрудничества предложил заводу немало полезного. Но вот со спиртовой темой дело как-то не заладилось. В заводском музее хранится документ, где на докладе об очередной задержке лично Окуневым начертано: «Рука не поднимается».
     Шло время, И.В.Окунев ушёл на пенсию и даже в мир иной, но заявка на научную работу продолжала действовать. В 1970-х гг. наконец-то получилось синтезировать подходящий состав. Затем потянулись годы согласований и выбивания фондов на поставки. В общем, в 1980-х гг. спирт из производства криогенных цистерн с печалью в сердце удалили.
Но вскоре после того, как спиртовый дух покинул заводские цеха, космические программы Советского Союза и тем более младодемократической России начали съёживаться быстрее, чем лёд на горячей печи. Соответственно и надобность в криогенной технике сократилась до величин чисто символических.
Мораль напрашивается сама собой: нельзя покушаться на святое.
Чревато.