Тагильчане в пламени первых сражений. Александр Ножкин

Для Александра Ивановича Нож­кина, выпускника военно-полити­ческого училища в Ленинграде, война началась с освободительно­го похода в Западную Белоруссию. Затем бригада (256 танков Т-26 и 30 бронемашин) была переброшена в Финляндию, под Выборг, и 12 марта 1940 года пошла на штурм укреплений горо­да. «Я как политрук батальона, имевший специальность башенно­го стрелка, участвовал в этом штурме, – рассказывал Александр Иванович. – Бригада захватила всю северо-западную часть города и вышла к центру, уничтожив ДОТ (долговременную огневую точку), два противотанковых орудия и 10 пулеметных точек. Нам сильно до­саждали снайперы, «снимавшие» высунувшихся из люка командиров. Всего бригада потеряла девять танков. На следующий день, 13 марта, в 12.00 официально было объявлено, что советско-финская война закончилась, но танкисты еще два часа вели бой с против­ником. В марте мы опять перебазиро­вались в Брест, а бригаду пере­именовали в 22-ю танковую диви­зию, которой стал командовать генерал-майор В.П. Пуганов. Дивизия оказалась самой «не­счастливой» во всей РККА. Ее пар­ки и склады располагались прямо на границе. Новых танков не было вообще, их видели только на картинках. Основу составляли 300 танков Т-26, «ветеранов» польской и финской кампаний».

Вместо новых танков пришла война. А ко­мандир и комиссар части в отпуске. Под артиллерийским огнем противника, бив­шего залпами по солдатским казармам и по парку машин, заместитель комбрига латыш Те­одор Карлович Аугустов вместе с Ножки­ным старались вывести людей и технику из-под огня. «Я до сих пор удивляюсь, как меня не убило в те часы, – покачивает головой Александр Иванович. – Ведь столько лю­дей погибло! И сколько гибло потом! Смерть совсем близко ходила. В бригаде служили украинцы, белорусы, русские, ла­тыши – многонациональный состав бой­цов и командиров. И никакой розни меж нами не было, существовало боевое това­рищество, выручавшее в самых сложных ситуациях, помогавшее выстоять. В первые часы боя с немцами ди­визия потеряла 2/3 танков, артил­лерийский склад и склад го­рюче-смазочных материалов. Со­вместно с 30-й танковой дивизией мы пыта­лись атаковать, чтобы помочь за­щитникам Брестской крепости.Часть двухбашенных Т-26 погиб­ла под Жабинкой. Ожесточение боя было таково, что, когда кон­чились боеприпасы, комдив Вик­тор Павлович Пуганов пошел на таран немецких танков и погиб как герой. Остановили мы немцев только на реке Щара, когда про­тив нас действовал 47-й мехкорпус генерала Лемельзена. К 28 июня в нашем 14-м мехкорпусе, ко­торым командовал генерал-майор С.И. Оборин, не осталось ни тан­ков, ни орудий, а лишь два бата­льона вооруженных винтовками танкистов. Позднее мы узнали, что Оборин был расстрелян вместе с генералом армии Д.Г. Павловым, командующим Западным фрон­том...»

Сам Александр Иванович был направлен в танковую ремонтно-восстановительную роту. Защищал Москву, брал Берлин и Прагу. Войну завершил в мае 1945 года в Авст­рии.