— По прошествии пяти лет можно и нужно подводить первые
профессиональные итоги. Для меня тоже была большим откровением
ограниченная боеспособность моей любимой 58-й армии. Я знал, что есть
проблемы в этом прославленном объединении, неслучайно ряд мероприятий
боевой и оперативной подготовки были спланированы и проводились в этом
регионе и многие из проблемных вопросов рассматривались в рамках учения
"Кавказ-2008". Однако, когда наступили известные события, прежде всего
на югоосетинском направлении была проявлена, с одной стороны,
определенная нерешительность, а с другой стороны, реальная обученность
войск и состояние техники и вооружения оказались, мягко говоря, не в
нужном состоянии.
На абхазском направлении, на котором мне пришлось действовать, ситуация
была несколько иная, потому что миротворцы находились по обе стороны
границы. Обстановка в этом регионе стабилизировалась во многом благодаря
переброшенному из Новороссийска десантно-штурмовому батальону 108-го
десантно-штурмового полка. Когда мы захватили электронные версии
вариантов развития событий, которые реально предусматривались
грузинскими военными, то в первоначальных планах значилось нападение
не на Южную Осетию, а на Абхазию. В итоге состоявшееся по согласованию
с руководством Абхазии усиление миротворческой группировки десантным
батальоном оказалось спасительным для этого государства.
В целом же ВДВ в очередной раз доказали наиболее ярым оппонентам,
что, являясь резервом Верховного главнокомандующего и инструментом
министра обороны и начальника Генерального штаба, войска способны
адекватно отвечать на современные вызовы. Мы знаем, что руководством
страны принят ряд мер по переоснащению армии и флота, и ВДВ на себе это
самым позитивным образом ощущают.
Надеемся, что проведенное перевооружение поднимет на более высокий уровень боеспособность и боеготовность войск.
— Как получилось, что, вернувшись в армию после семилетнего
перерыва и возглавив Главное управление боевой подготовки, вы вдруг
стали командующим одной из группировок войск и почему ваше участие
в конфликте так долго замалчивалось официальными источниками?
— Для меня, наверное, и сегодня это является некоторой
профессиональной и личной загадкой. Я в те августовские дни 2008-го
планировал быть на Олимпийских играх в Пекине, но вместо Олимпийских игр
оказался в Абхазии. Предложил мне возглавить группировку министр
(обороны РФ) Сердюков в телефонном разговоре, по-моему, 9 августа. Через
2 часа я получил директиву в кабинете начальника Генерального штаба
Макарова и улетел выполнять эту задачу.
— Став командующим ВДВ,
одной из приоритетных задач вы определили перевооружение войск на новую
бронетехнику, после чего СМИ заговорили о конфликте между командованием
ВДВ и Генштабом. Правда ли, что предыдущее руководство Генштаба
намеревалось сделать десантников "легкой пехотой", вооружив их вместо
бронетехники легкими бронеавтомобилями?
— То, что я ставил задачу перевооружения только на новую
бронетехнику, не совсем точно. Действительно, ряд недобросовестных
в профессиональном отношении должностных лиц Генерального штаба
предпринимали попытки представить дело так, что в предстоящих
боестолкновениях десантники будут иметь дело с разрозненными мелкими
группами иррегулярных формирований. На чем основывалось это мнение –
никто из них мне так и не объяснил, несмотря на то, что я неоднократно
обращался с соответствующими вопросами к (главе Генштаба ВС РФ Николаю)
Макарову.
При разработке боевой машины десанта БМД-4 под кодовым названием
"Бахча" были учтены практически все особенности ведения боевых действий
ВДВ, а БМД-4М, которую тоже еще предстоит довести до ума, стала ее
развитием. У этой машины огромный потенциал модернизации как по
двигателю, так и по вооружению, защищенности экипажа, снижению веса.
Безусловно, в ВДВ надо создавать и сегмент легкобронной автомобильной
техники. Здесь, за исключением автомобиля "Тигр", который в ближайшее
время поступит в разведывательные роты и батальоны ВДВ, ряд
подразделений боевого обеспечения, мы можем рассчитывать и на наработки
КамАЗа. У нас есть договоренности с руководством этого предприятия, и мы
рассчитываем, что к сентябрю текущего года КамАЗ представит нам первые
образцы десантируемых легкобронированных автомобилей.
— А что со сроками поставок в войска боевой машины десанта БМД-4М?
— По БМД-4М мы сегодня продолжаем весь переговорный процесс, который
идет непросто. Надеемся, что во второй половине года мы первые образцы
получим. До конца года планируем иметь порядка пяти этих машин, и еще
пять – в первом квартале следующего года.
— По данным различных
источников, после передачи функций головного предприятия
по производству БМД-4М эта машина серьезно подорожала – чуть ли не на
треть. Не уменьшится ли в связи с этим количество машин, которые придут
в войска?
— Есть в этих словах доля истины, но проблема не в Курганмашзаводе,
а в позиции тульского Конструкторского бюро приборостроения, которое
в 1,8 раза подняло цену на боевой модуль. Сегодня там идет тяжелый
переговорный процесс, от которого мы сознательно дистанцировались, так
как на 100% поддерживаем позицию министра обороны: избавьте нас
от функций ценообразования, дайте нам готовое оружие и технику. Я думаю,
что процесс этот под контролем у вице-премьера Рогозина. Знаю, что 26
апреля Дмитрий Олегович планирует провести очередное совещание в Туле,
где одним из краеугольных вопросов станет вопрос по боевому модулю
БМД-4М.
© Фото: Николай Донюшкин
Боевая машина десанта-4 модернизированная (БМД-4М)
— С наземной техникой
все более или менее ясно. А как обстоят в подчиненных вам войсках дела
с перевооружением на комплексы с беспилотными летательными аппаратами?
— Если говорить о беспилотниках как о средстве современного военного
противоборства, то мы в этом вопросе, к сожалению, слишком долго
задержались на старте. Несмотря на то, что сегодня многие предлагают
в различной упаковке те или иные аппараты, все разработки обладают теми
или иными недостатками: малой продолжительностью полета, неустойчивостью
в ветреную погоду, недостаточным качеством аппаратуры передачи данных
и так далее. У нас сегодня нет малых и средних ударных комплексов
с беспилотными летательными аппаратами.
Израильские аппараты, появившиеся недавно в войсках, показали низкую
эффективность, особенно в холодное время года. Но они дали толчок нашей
промышленности — помимо традиционных отечественных флагманов
"беспилотья" появились Омский радиозавод имени Попова,
Санкт-Петербургский Транзас и другие.
С руководством Омского радиозавода я познакомился в одной
из командировок, и они показали мне свои инициативные разработки –
достаточно перспективные, не только с самолетным планером, но и
с вертолетной идеологией. Я им дал тактико-техническое задание, первые
испытания беспилотников этого предприятия на базе 106-й тульской дивизии
пройдены, и мы продолжаем развивать наше сотрудничество.
— Так какими же
комплексами будете оснащать беспилотные подразделения ВДВ, когда и в
каких частях и соединениях такие подразделения будут созданы?
— Сегодня такие подразделения у нас уже имеются в войсковой
и специальной разведке. На нештатной основе такие подразделения имеются
у наших артиллеристов, саперов и в противовоздушной обороне. В будущем
расчеты малогабаритных переносных беспилотных летательных аппаратов
появятся и в парашютно-десантных, и в десантно-штурмовых подразделениях.
Думаю, эту задачу мы решим в ближайшие 3-5 лет.
— В августе минувшего
года вы сообщали о совместных с Тульским КБП планах по созданию на базе
БМД-4М многофункционального комплекса с дистанционно управляемым
модулем без людей внутри. Когда такой бронированный беспилотник может
появиться на свет?
— К сожалению, пока Тула нас в этом вопросе не поддержала. На 29
апреля у меня запланирована встреча с ученым советом Московского
авиационного института – ректор МАИ любезно согласился встретиться
и обсудить новые подходы по адаптации студентов в плане прохождения ими
военной службы в период учебы. В рамках этой же встречи я хочу обсудить
видение ВДВ следующего поколения боевой машины десанта, которая будет
чем-то средним между легким бронеобъектом и средним вертолетом. Новая
БМД станет многофункциональный, многоцелевой, способной совершать
переброски на расстояния 50-100 километров, а со сложенными крыльями
будет способна загружаться в самолеты Ан-124 "Руслан", Ил-76
для переброски на тысячи километров от места дислокации. Применяться она
будет в самых различных ситуациях – от аналогичных эвакуации посольства
из Кабула до решения точечных боевых задач с последующим возвращением
на место. Поговорим с ректором МАИ о создании рабочей группы, которая
сформулирует техническое задание, определимся с финансовыми затратами
и сроками реализации задумки.
— Когда в ВДВ начнется формирование миротворческих подразделений и структур, в каких соединениях они появятся?
— Уже сейчас в КСОР ОДКБ от ВДВ участвуют 2 соединения: 98-я
воздушно-десантная дивизия и 31-я отдельная десантно-штурмовая бригада,
и отчасти поэтому решением министра обороны в ВДВ вновь вводится
должность заместителя командующего по миротворческим силам и КСОР,
у которого в непосредственном подчинении будет отдел из восьми человек. В
число задач отдела войдет работа с объединенным штабом ОДКБ и со
структурами Генерального штаба, взаимодействующими с ООН.
Генеральным штабом нам поставлена задача иметь 31-ю гвардейскую
бригаду как миротворческую, а также в четырех дивизиях создать по одному
миротворческому батальону, полностью состоящему из военнослужащих
по контракту. Что касается 31-й бригады, мы постараемся решить эту
задачу к 1 июня, и не позднее 1 сентября 2013 года появятся
миротворческие батальоны в дивизиях.
— Будут ли отдельные
части и соединения ВДВ подчинены недавно созданному в РФ Командованию
сил специальных операций? Если да, то какие именно?
— Этот вопрос находится в компетенции Генерального штаба. Силы
специальных операций – достаточно специфический организм, мы с ними
взаимодействуем. Мое твердое убеждение, что в рамках новой структуры –
назовем ее, скажем, войска быстрого реагирования – под единым
командованием под руководством Генерального штаба должны быть объединены
ВДВ, Силы специальных операций, оперативно подчинены бригады спецназа,
соединения и части морской пехоты на приморских направлениях. Тогда
у страны, имеющей 50 тысяч километров сухопутной границы, омываемой
с трех сторон морями и океанами, помимо четырех статических
оперативно-стратегических командований появится пятое, мобильное
оперативно-стратегическое командование, которое позволит комплексно
реагировать на угрозы и вызовы как внутри страны, так и за ее пределами.
Прежде всего я имею в виду миротворческие операции в рамках наших
взаимоотношений с ООН и ОДКБ. Мы обозначили нашу позицию новому
руководству Генштаба, сейчас этот вопрос прорабатывается.
— Недавно в СМИ
появились данные о том, что кадры для российских Сил специальных
операций будут готовить в подмосковной Кубинке на базе межвидового
учебного центра. Спецназ ВДВ будут готовить там же?
— Сегодня это открытый вопрос, потому что элементы подобных центров
созданы не только в Кубинке. Создание первоклассной учебно-материальной
базы – первостепенная задача. Министром обороны принято решение создать
на базе Рязанского училища ВДВ факультет специальной и войсковой
разведки для нужд ВДВ, бригад спецназа, Сил специальных операций
и Военно-морского флота.
Для решения этой задачи предусмотрены значительные финансовые
средства, в общей сложности свыше 10 миллиардов рублей. За 2-3 года мы
создадим достойную учебно-материальную базу, которая будет готовить
специалистов мирового уровня не только для России, но и для наших
союзников и партнеров по линии международного военного сотрудничества.
Сегодня свои национальные кадры в стенах Рязанского училища ВДВ
воспитывают более 20 государств.
Иностранные курсанты, проходящие обучение в училище воздушно-десантных войск в Рязани
Комментариев нет:
Отправить комментарий